Повести и рассказы » Приключения «собаки»

Просматривая в своей записной книжке краткие описания множества различных необыкновенных приключений, в которых я имел счастье участвовать вместе со своим старым другом мистером Шерлоком Холмсом в начале 1878 года, я видел, как трудно выбрать из них какое-то одно конкретное, где наиболее ярко отражалось бы его глубокое умение использовать свой особый метод аналитического Verwirrung^<1>, который, примененный в затруднительных случаях, часто приводил его к успеху.

Разумеется, среди записей был случай с одной шулерской организацией, которую Холмс разоблачил в молодежном пансионате, расположенном в маленькой деревушке Даутон в Хартсе. Этот случай помечен в моей хронике, как «Приключение У-бриджа». Также верно и то, что за этот период времени он оказал большую услугу Британской ассоциации гробовщиков в деле, подробности которого я похоронил в одной из своих папок, однако оно привело, насколько я помню, к отмене «Дня гробовщика» — праздника, установленного в их честь. Так как дело это не столь громкое, то рассказ о нем зарегистрирован в моей картотеке, как «Дело о Дне подарков»^<2>. Но в общем и целом первые месяцы этого года оказались довольно бесплодными и так продолжалось до тех пор, пока не наступил второй квартал, когда одно, действительно интересное дело привлекло внимание моего друга.

По бухгалтерской проводке, сделанной в период с 15 апреля на 16 апреля 1878 года, я установил, что этот случай зарегистрирован под названием «Приключение „собаки“- в усадьбе помещика».

Стоял до неприятности холодный пасмурный день: моросил мелкий дождик, смешанный с миазматическим туманом; дождь держал нас под домашним арестом в нашей квартире на Бейкер-стрит 221-Б и только к вечеру пришло освобождение в виде свежего ветра, который быстро очистил небо от туч и разогнал туман.

— Ну-с, Уотсон, мы, кажется, засиделись, — заметил Холмс и, глядя на меня, вопросительно, добавил: — Не пойти ли нам на улицу слегка проветриться?

Я давно ждал этого.

Холмс целый день провел за лабораторным столом, так что наша квартира вся насквозь пропахла химикатами и удушающим чадом его любимого пакистанского табака. Мы с высоко поднятыми от вечерней прохлады воротниками пальто несколько часов блуждали по безлюдным боковым улицам нашего любимого Лондона, изредка останавливаясь возле пивных баров, чтобы справиться о времени.

Было ровно восемь часов вечера, когда мы вернулись домой и увидели стоящую перед нашим крыльцом двуколку.

— Эге, — промолвил Холмс, пристально разглядывая экипаж. — Гость из Скотланд-Ярда, как я погляжу.

К этому времени я уже был достаточно знаком с методом Холмса, чтобы легко проследить за ходом его размышлений. Герб Скотланд-Ярда — этакая трехфутовой высоты арка на кукурузном поле, — украшавший дверцу и заднюю панель кабриолета, был ясно виден под яркими лучами газового фонаря, горевшего перед нашим домом; полицейский мундир и каска на кучере, сидевшем терпеливо на козлах, подтверждали догадку Холмса. С некоторой долей любопытства о причине столь позднего визита я последовал за Холмсом, вверх по ступенькам крыльца в нашу квартиру.

С кресла, стоявшего возле холодного камина, поднялась знакомая фигура и направилась к нам. Это был никто иной, как инспектор уголовного розыска Балюстрейд — старый соперник Шерлока Холмса, чьи властные манеры и напыщенная речь всегда приводили в ярость спокойного Холмса. Не успели мы раздеться, как он заговорил своим обычным грубым тоном:

— Советую вам, Холмс, — сказал он слегка угрожающе, — держаться подальше от дела в помещичьей усадьбе Коудал-холл. Здесь было ясно как день, и любое вмешательство с нашей, стороны может только породить абсолютно беспочвенные, ни на чем не основанные пустые надежды. Говоря по правде, — продолжал он, бросая на Холмса еще более грозный взгляд, — я считаю необходимым пойти еще дальше и потребовать, чтобы вы совершенно не прикасались к этому делу.

Но Шерлок Холмс был не из тех людей, с которыми можно обращаться вот таким образом и говорить таким тоном.

— Инспектор Балюстрейд!.. Не кричите на меня так, — сказал он резко.

Он снял пальто и фетровую шляпу, положил их аккуратно на стол и шагнул к полицейскому.

— Я возьмусь за любое дело, какое сочту нужным, и мое решение — единственное, что определяет, каким оно будет.

— Ага, — воскликнул Балюстрейд, и его маленькие глазки вспыхнули торжеством. — Знаю, знаю! Я просто хотел подтвердить собственные подозрения. Так значит, они уже побывали у вас? И, судя по всему, успели переманить вас на свою сторону. Решительно и бесповоротно.

— Что?!.

— Адвокатский прихвостень, вот что, — продолжал инспектор. — Так вот, вы зря потратили время, слушая их, мистер Холмс. Виновность обвиняемого не вызывает сомнений, — тут Балюстрейд презрительно усмехнулся. — Или вы наивно полагаете, что у вас есть достаточно доказательств, чтобы опровергнуть наше заключение?

— Это мое дело, что я полагаю, а что нет, — ответил Холмс, взглянув с отвращением на полицейского. — Инспектор, вы доставили сообщение по назначению, так что я не вижу смысла в вашем дальнейшем пребывании в моей квартире.

— Как вам будет угодно, мистер Холмс, — сказал Балюстрейд с притворной вежливостью.

Он взял свое пальто, натянул на лоб котелок и, направившись к дверям, добавил:

— Присутствующий здесь доктор Уотсон может засвидетельствовать, что я сделал все от меня зависящее, чтобы спасти вас, Холмс, от позора и поругания.

И, удовлетворенно хихикнув, инспектор начал спускаться по лестнице.

— Холмс, — сказал я с упреком. — Вы занялись новым делом и ничего мне не говорите?