|
- Потом вернешься, Джимми?
- Конечно, вернусь. Может, через три недели, может, через месяц. Надо прикупить кое-какую одежонку, да и проклятые сапоги почитай что вовсе развалились.
- Сколько, Джимми? - спрашивает хозяин, взяв перо.
- Шестьдесят фунтов - зарплата, - раздумчиво отвечает Джимми, - и, помните, хозяин, когда пятнистый бык вырвался из загона, вы пообещали мне два фунта; еще один фунт - за купание овец. И еще один фунт я заработал, когда овцы Миллара смешались с нашими. - Джимми продолжает говорить еще некоторое время; обитатели буша редко умеют писать, но память у них отменная.
Хозяин выписывает и вручает чек.
- Не налегай на выпивку, Джимми, - напутственно советует он.
- Не беспокойтесь, хозяин. - Джимми прячет чек в кожаный кисет, и не проходит часа, как он уже не спеша едет на длинноногой своей лошади по дороге в город, до которого сто с лишним миль.
В течение дня ему предстоит миновать шесть или восемь упомянутых выше придорожных пивных, а по опыту он знает, что нарушать длительное воздержание от спиртного нельзя ни в коем случае, поскольку выпивка, от которой он основательно отвык, незамедлительно окажет сокрушающее воздействие на его мозг. Джимми рассудительно качает головой, решая, что ни за какие коврижки не возьмет в рот ни капли спиртного, покуда не покончит со всеми делами в городе. Единственный для него способ на деле осуществить свое решение - это избегать соблазна. Зная, что в полумиле стоит первая из упомянутых пивнушек, Джимми пускает лошадь по лесной тропке, обходящей опасное место.
Преисполненный решимости соблюсти данный себе обет, едет он по узкой тропке и уже мысленно поздравляет себя с избавлением от опасности, как вдруг замечает загорелого чернобородого мужчину, лениво прислонившегося к дереву возле тропки. Это не кто иной, как содержатель пивнушки, издали заметивший его обходной маневр и успевший напрямик через заросли выйти к тропе, чтобы перехватить его.
- Здорово, Джимми! - кричит он поравнявшемуся с ним путнику.
- Здорово, приятель, здорово!
- Далеко ли путь держишь?
- В город, - отвечает стойкий Джимми.
- Неужто? Ну что ж, пожелаю тебе повеселиться там как следует. Не зайдешь ли ко мне пропустить стаканчик за удачу?
- Нет, - говорит Джимми. - Я не хочу пить.
- Всего один стаканчик.
- Говорят тебе, не хочу, - сердито огрызается пастух.
- Ну, ну, чего сердишься! Мне, в общем-то, все равно, хочешь ты выпить или не хочешь. Будь здоров.
- Будь здоров, - прощается Джимми, но не успевает проехать и двадцати шагов, как слышит оклик кабатчика, который просит его остановиться.
- Слушай, Джимми, - говорит кабатчик, снова настигая его. - Буду тебе премного обязан, если ты выполнишь в городе одну мою просьбу.
- Что тебе нужно?
- Я хочу, Джимми, отправить письмо. Это очень важное письмо, поэтому я не могу доверить его первому встречному. Тебя я знаю, и если ты возьмешься доставить его, у меня с души просто камень свалится.
- Давай письмо, - лаконично говорит Джимми.
- Оно у меня не при себе, осталось в хижине. Пойдем со мной. Это совсем близко, и четверти мили не будет.
Джимми неохотно соглашается. Когда они доходят до хижины-развалюхи, кабатчик приглашает пастуха спешиться и зайти в дом.
- Давай сюда письмо, - торопит Джимми.
- Понимаешь, оно еще не совсем дописано, но я его мигом закончу, а ты присядь на минуточку. - И вот пастух уже заманен в пивную.
Наконец письмо готово и вручено.
- А теперь, Джимми, - говорит кабатчик, - прими на посошок один стаканчик за мой счет.
- Ни единой капли, - говорит Джимми.
- Ах вот как! - Тон у кабатчика оскорбленный. - Ты чертовски горд и не желаешь пить с парнем вроде меня. В таком случае давай мое письмо назад. Будь я трижды проклят, если приму одолжение от человека, который брезгует выпить со мной!
- Ладно уж, не серчай, - говорит Джимми. - Так уж и быть, налей по стаканчику, и я поехал.
Кабатчик вручает пастуху жестяную кружку, до половины налитую неразбавленным ромом. Как только Джимми ощущает знакомый запах, к нему возвращается желание выпить, и он единым глотком осушает кружку. В глазах появляется блеск, на щеках - румянец. Кабатчик пристально смотрит на него.
- Теперь можешь ехать, Джим, - говорит он. |
